Театр Спонтанности Романа Золотовицкого в Heidelberg-e

30 января и 6 февраля

О чем сегодня?

• что играли в прошлый раз
• статья про наркоманов
• когда и где играем дальше
• Израиль везет в Италию

ГО:   Шестого играли "я ему безразлична". Человек уперся в стену, которая называется "я ему безразлична".

Что можно со стеной сделать? Можно ее нежно гладить ручкой... Стена и не охнет. Можно в нее чем-нибудь кинуть. Стене и это до лампочки... Она же ведь не материальная, так что, - кидай не кидай, - от нее не убудет. Стоит себе, проклятая, да и все тут!

А потом выяснилось как-то нечаянно, что это и не стена вовсе, а другая... Ну, она и есть стена. Любимый весь в ней... И глаза ему она застила, и уши заткнула. А посмотреть, так дура дурой... И чего он в ней нашел? Ну, совершенно непонятно.

Примечание автора рассылки. Пардон, ребята, но ничего, кроме моего мнения, у меня нету. Так что "как вижу, так пою", - уж не обессудьте. Вы же ничего не прислали от себя? Так что терпите уж мое "кривое зеркало". А настроение у меня сегодня паршивое...

А если ролями поменяться? Ну, тогда совсем другое дело! Тогда он видит, что она все никак не вылечится от любви от этой. Ему ее жалко, конечно, но он же ее "не держит". Мир велик! Иди с Богом! Не идет... Как на канате болтается.

А опять ролями поменяться? Ну, канат-то ведь такой родной! Без него как-то и жизнь не в жизнь. А если к нему спиной повернуться? Нет! Он и этого не позволяет. Повернешься, а там - окно, открытое в Мир! Еще сбежит, чего доброго! Так что канат вполне на страже стоит, блюдет свой интерес.

Так и разошлись, - с канатом на... Не понял? На чем? Канат-то, конечно, прочный, а вот к чему он привязан, не понятно.

Одно плохо. Пока сцену доиграли, половина труппы разбежалась по своим делам. Дела ведь важнее жизни. Так что понять можно. А можно ли принять? Ну, это как кому...

Лично я скажу так, - впервые за много уже спектаклей у меня явно проснулись чувства. А раньше с ними просто беда была, - нету, да и все тут! А в этот раз как-то ясно возникло ощущение, что чувства от коросты очистились. Не вполне еще, конечно, но все же...



Что же дальше? Дальше вот такой вот сюжетик для Вас, уважаемые. Он не маленький, так что наберитесь терпения и читайте. Он - о нашей с вами жизни... А что абзацы в тексте безразмерные, так про то все претензии к автору, пожалуйста.



Moreno-Institut Moscow-Heidelberg

Наркотики и русский язык

Роман Золотовицкий
romajana@web.de
romajana@yahoo.de
+49-6221-316-030

Это было в позапрошлом году. Они пришли вместе – мать и сын, прыщавый подросток 15 лет, переросший маму на целую голову. Ругая его, она стремилась дотянуться до лохматой макушки то ли чтобы оттаскать за чуб. То ли чтобы пригладить торчащий вихор. Он все отмалчивался и прятал глаза. Мать наоборот говорила без умолку: «Муж у меня умер – здоровье слабое было. И я его одна растила, берегла, себе во всем отказывала, а он вон какой вырос, бессовестный! Он у меня занимался на пианино и с учительницей немецкого еще в Алма-Ате. Как приехали – сразу в общий класс пошел, а не в Deutschf?rder. Учился хорошо, читал что-то, ездили они на экскурсии, а вот связался с этой шпаной и покатился: сначала угостили его, а он, теленок мой доверчивый, все принимает, все ему нравится. Он и пристрастился потихоньку. И ведь раньше все матери рассказывал, ласковый такой был сын. А теперь слова не добьешься. Я его спрашиваю: почему у тебя синяки под глазами? А он начинает плести всякую чушь то про комп ьютер свой, то – про телевизор, но ведь правду не скажет! Но я же все вижу! Ну-ка, покажи свои руки! – она дернула его за рукав и резким движением задрала его. На внутренней стороне руки виднелись свежие следы от уколов. Она чуть не плакала: «Хорошо, что отец не дожил до такого позора! … Как эта гадость называется? Они там все колются. Ну, Drogen, понимаете? А знаете, сколько там каждому в день надо? 200 евро! Это где ж столько взять? Вот они и воруют, грабят, двоих уже посадили, их всех на принудительное лечение пошлют. Мы уже ходили к доктору с ним, но доктор говорит, что это надо к специальному врачу и еще к психотерапевту, вот мы к Вам и пришли, все-таки, знаете, – не могу я с немецким врачом об этом говорить…стыдно это…». Она неловко замолчала, борясь с комком в горле, потом посмотрела на сына, сидевшего в той же позе, уставившись куда-то в угол. «Помогите нам. Уж я не знаю как, только помогите. Я его с таким трудом затащила, он же иногда на два дня пропадает совсем, я его найти не могу. Сделайте с ним что-нибудь, чтобы он больше э ту заразу не принимал… я знаю, они все…мало кто до двадцати лет…он мне слово давал, да куда там! Ведь Вы поможете?»

Как хочется пообещать что-то или хотя бы приободрить человека, который ждет от тебя обыкновенного чуда! Как ни странно, мой опыт работы психотерапевтом показывает, что в таких случаях начинать нужно не с сына, а с матери – пытаться искать пути к личности зависимого подростка через близкого родственника. И договориться о взаимной ответственности. Однако без собственного желания человека избавиться от зависимости, любые пути заводят в тупик. Как часто такая новость застает родителей врасплох. Ведь многие из них в Советском Союзе даже не сталкивались с наркоманами и наркотиками за всю жизнь ни разу. Такие боятся вообще кому-нибудь сказать о том, что их ребенок стал принимать наркотики. И в данном случае мать наоборот была очень активна. Но никакой нажим в таком деле не может принести успеха: сколько раз твердо решившие «завязать» проходили с специальной клинике долгий трудный и дорогой курс лечения, а потом вдруг сбегали и пропадали без вести. Если говорить честно, даже при с ильном желании вылечиться запущенную зависимость часто уже невозможно вылечить. Да и само желание в таком состоянии уже в чем-то ущербно – все желания кроме одного притупляются.

В Германии многое делается (наверное, больше, чем в других европейских странах). В разных землях есть очень хорошие программы для наркоманов, находящихся на разных стадиях своего падения в пропасть. Для тех, кто уже имеет сильную зависимость, но хочет вылечиться предлагается метадоновая программа (метадон – наркотик, не разрушающий организм), им выдают одноразовые шприцы, кормят, а в некоторых случаях наркоманам даже предоставляют возможность получить дозу наркотика в нормальных условиях, где они не рискуют заразиться от грязных шприцев. Для тех, кто принимает наркотики недавно или пока пробует не тяжелые (то есть не героин, ЛСД или опиум) наркотики, социально-психологический тренинг более действенен (например, социодрама), что, в общем смыкается с любыми профилактическими мероприятиями для молодежи – тут вообще любые «тусовки», не нарушающие закон и нравственность, будут полезны для подростков, зависимых по натуре. И в этом разряде Германия очень богата: всех организаций культурного, просветительного, религиозного, политического характера не перечислишь – все они по крайней мере не оставляют подростка одного.

Правда при этом общественность, журналисты и даже специалисты умалчивают (как не любят врачи говорить о риске прививок) о том, что ЛЮБАЯ организация и любая компания не может быть стерильной от плохого влияния (впрочем, как и от хорошего). Те же связи между подростками, которые строят (помогают строить) заботливые взрослые, выращивая их инициативу во что-то конструктивное, могут быть, к величайшему сожалению, использованы для передачи наркотика от подростка к подростку, вовлечения в эту зависимость, которая, как правило, кончается плачевно для многих участников этой небольшой сети. Эта сеть базируется, как и любая сеть, на обычных межчеловеческих отношениях, на одной из важнейших человеческих потребностей – на потребности в доверии: «Попробуй! Это классно!» Иначе говоря, приходится сделать вывод, который на первый взгляд выглядит для родителей просто трагически: Нельзя полностью обезопасить своего ребенка (и мне как отцу это точно также страшно) от влияния других подростко в, которые сами оказались под влиянием дурмана – закрытых сообществ не бывает в любой стране (даже тоталитарной).

Однако слово «сеть» последние годы употребляют обычно в отрицательном, негативном значении. Начнем с более или менее нейтральных: «сеть многоуровнего маркетинга», используемая, например, «Гербалайфом» и другими транснациональными корпорациями, сеть магазинов, сеть интернет. Но явно негативный смысл имеют: «преступная сеть», «мафия», сеть наркоторговцев и пр. Сетей вообще великое множество и все мы ими просто-таки опутаны. Но в основе всех этих сетей лежит одна – первичная сеть всех сетей – все люди, все человечество в целом, связанное самыми разными отношениями. Выделить среди них «плохие» и «хорошие», строго говоря, почти невозможно, хотя в некоторых странах кое-чего добились (либо «хирургическим», либо «терапевтическим» путем). Американский социальный психолог и философ Якоб Леви Морено даже создал специальную науку и практику, помогающую выявить в любом сообществе эту «сеть всех сетей» - социометрическую матрицу (создатели фильма «Матрица» вряд ли что-то знали об этом). С помощью социодрамы можно «мягким» способом показать самим подросткам к чему приводят опасные увлечения и как здоровые дружеские компании перерождаются в преступные кланы. Социодрама – это театр, в котором можно не только встретиться со своими «мы» и «я», но и найти новые пути для поиска себя и реализации своей индивидуальности (для этого не требуется актерских навыков, это Stegreiftheater – Театр Спонтанности).

Здесь нужно добавить, что «социометрия» в дословном переводе – это «мера общения», то есть она позволяет не только понять, что происходит, но и помочь каждому (и подростку, и взрослому) учиться искать эту меру в общении вообще с любым человеком. Всякое общение несет в себе зависимость – ведь люди всегда влияют друг на друга. Например, любовь – это очень сильное влияние и целый круг людей (мамы, бабушки, друзья) не сможет «перетянуть» человека на свою строну, если он любит. А если любимый предлагает погрузиться вместе в грезы, унестись отсюда далеко-далеко? Что вы будете делать, ведь сердцу не прикажешь? Да и влиять одному человеку на другого невозможно в одну сторону – люди всегда влияют друг на друга одновременно и взаимно. Так что пресловутое «влияние улицы» - иллюзия, порожденная страхом родителей, стремлением к «чистоте нравов», но возможна ли вообще «чистота» в чем бы то ни было? Кстати, я думаю, что «ксенофобия» - крайность, также подпитываемая аналогичным страхом п еред социальной «заразой». Истинные патологии общества не в том, что одни люди лучше, а другие хуже – все относительно, ведь те, кто к нам ближе, естественно должны быть лучше, иначе человек теряет ценность себя и своей группы, семьи, народа. Проблема в том, что мы не умеем общаться, хотя количество передаваемой информации растет в геометрической прогрессии, и технические средства общения обгоняют самое буйное воображение.

Повсеместно мир опутывают все новые и новые сети: от «Гербалайфа» и косметики, до религиозных сект. Невозможно сказать однозначно будет ли полезным для конкретного человека влияние данной сети, в которую он вовлечен как в качестве пользователя, так и в качестве работника или руководителя. Единственное, что мы можем сказать: в каждой из сетей любого масштаба и любого содержания в разной пропорции смешано влияние (а, значит, и зависимости) – от биологического до психологического. Иначе говоря, зависимость людей друг от друга – всегда смешанная – не может быть ни чисто биологической (от наркотиков, лекарств, табака, определенной еды или какой-либо потребности), ни чисто психологической (от определенных людей, от компьютера, каких-либо игр, от рекламы, от вождей или каких-либо мифических фигур). Человек поддался рекламе и попробовал что-то – если ему понравилось, то уже в будущем может появиться зависимость (так психологическая подкрепляется биологической или какой-нибудь еще ) – и чем более цивилизовано общество, тем сильнее зависимость от ее лучших достижений. Люди живут рядом или вместе, продолжая старый уклад, образ жизни, заражают своими привычками других и делают других зависимыми от своего образа жизни (неважно осознанно они стремятся войти в эту традицию и в данный образ жизни или неосознанно). Таким образом, он становится их общим укладом, иногда сильно обособленным от окружающих (как это бывает, например, в религиозных сектах). Человек привыкает к определенной еде, распорядку дня и недели, физической и духовной деятельности и любое отступление от этого образа жизни для него – тяжелая потеря, он не мыслит себя без своей семьи, рода, племени и т.д.

Так и с новыми, искусственно создаваемыми сетями: один человек втягивает другого. И не случайно при сетевом распространении продукта от одного к другому передается не просто какой-нибудь продукт, а образ жизни и образ мыслей. Они уже – не просто партнеры и кооператоры, они уже зачастую передают от одного к другому ценности, цели, жизненное кредо и привычки.



Что же еще?

Еще вот что. В субботу, 12-го февраля, в 15 часов мы играем в "труппе" Speyer-а, а в воскресенье, 13-го февраля, в 11 в "труппе" Heidelberg-а. К одиннадцати часам можно прийти с детьми, - Лиля Куперман сделает "доклад" - о! она просто замечательно поиграет нам на пианино! И будут другие дети тоже, много детей. Так что приводите своих. А детей мы отпустим и театр начнем в 12. Так уж получилось. Не взыщите. Кто не знает, где это - Altstadt, Marstallstr. 13-a, как раз возле Uniplatz. Вопросы - 06221-316030 - задайте Роману.

Пожалуй, про театр спонтанности - все.

Пусть повстречается на Вашем Пути хороший человек! Пусть день у Вас выдастся удачным! Автор рассылки - Григорий Олегович Громыко.